Наши дни. Польская писательница еврейского происхождения Кристина Живульска получает письмо от профессора истории Гэда Бека, в котором он просит рассказать, как она осталась в живых в концентрационном лагере. Гэд пишет книгу об Освенциме, составляя ее из воспоминаний выживших там людей. Кристина начинает вспоминать людей, которых встретила в заключении. Первой к ней приходит Мариола, подруга детства, которую Кристина, скрывавшая в лагере свое еврейское происхождение, чтобы избежать газовой камеры, предала, выдав, как еврейку. Вслед за Мариолой появляются Крися - alter ego Кристины, Зося и Эдка. Вместе они пытаются убедить Кристину перестать винить себя в произошедшем, отпустить свои мучительные воспоминания, рассказав их истории, и помочь им, ушедшим, обрести покой. Но Кристина никак не может заставить себя напечатать хотя бы одно слово - ей не удается избавиться от чувства вины. Тогда друзья напоминают ей о стихах, которые она сочиняла для них в лагере и которые помогали им выживать. Однажды охрана ловит Эдку с одним из стихотворений, но даже под пытками он не выдает Кристину. Зосю тоже пытают, и ее последние слова Живульска делает первой строкой своего самого известного стихотворения. Она рассказывает Гэду о том, что туристы сейчас фотографируются в том месте, где сожгли ее друзей, и она не видит смысла в том, чтобы рассказывать их истории - они никому не интересны. В отчаянии она разбивает пишущую машинку и отдает Гэду бережно хранимые ей много лет стихотворения человека, которого она любила в юности - Манфреда Левина. Гэд потрясен - Манфред был его лучшим другом. Теперь он понимает, что они с Кристиной встречались в Освенциме и оба выжили, благодаря Манфреду. Гэд читает его поэзию вперемешку с сумбурными заметками Кристины на полях, и Манфред появляется. Он вспоминает золотые годы до прихода нацистов к власти в Германии, когда они с Кристиной познакомились, и рассказывает возлюбленной и другу, как погиб в газовой камере. Гэд, желая поддержать Кристину, говорит с ней о своей боли: как арестовали Манфреда и его самого и как его, Гэда, в лагере пытали. Кристина понимает, что она не одна. История Гэда и воспоминания о Манфреде вдохновляют ее, и она, наконец, под гимн свободы, который поют все герои, записывает их общую историю.